Известный русский поэт Владимир Скиф на прошлой неделе гостил в Тайшете. А перед отъездом председатель Иркутского регионального отделения Союза писателей России и советник нового губернатора по культуре ответил на вопросы редактора ИА «Тайшет24».
В Тайшете он провёл ряд творческих встреч с читателями, повстречался с воспитанниками приюта «Аистёнок», с ветеранской организацией, с представителями Тайшетского женсовета, с поэтами и прозаиками творческого объединения «Литературный Тайшет», в библиотеках Тайшета и Бирюсинска.
О русской национальной душе
Я приехал к вам в рамках проекта «Доброе сердце». Этот проект предполагает писательские встречи в реабилитационных центрах, детских приютах, домах престарелых, школах-интернатах, ветеранских организациях. Он реализуется по инициативе Иркутского отделения Союза писателей и при поддержке Министерства культуры Иркутской области. Цель проекта – подарить читателям и особенно тем, кто находится на самом краю русской жизни – радость живого общения, привнести пусть и небольшую, но очень нужную частицу культуры людям, которые, возможно, в чём-то и обездолены.
И знаете, встречи в Тайшетском районе прошли очень хорошо. Люди внимательно слушали стихи, задавали вопросы… Их очень волнует многое происходящее в стране. А ведь у меня бывают и острые стихи, которые, кстати, слушателям очень нравятся. У меня есть и лирика, и публицистика, и исторический портрет.
Кстати, о публицистике… Вампилов говорил: «Писать надо о том, от чего не спится по ночам». В своё время Распутин очень чётко ответил своим оппонентам на обвинения в том, что он слишком много отдаёт себя публицистике. Валентин Григорьевич говорил дословно, что «публицистика сегодня – не цеховое занятие, а душевная работа любого болеющего за свою родину писателя». Распутин, как замечательный сын своего Отечества, был всеми своими помыслами обращён к русскому народу, к своей истерзанной, горькой, но и гордой Родине. Хоть нас и «совками» обзывали, но мы действительно были великой страной. А потом под видом борьбы с коммунизмом её почти уничтожили. Её били, но не добили. Великая русская цивилизация осталась, её Всевеликое Возрождение ещё впереди!
В подлинной, глубинной, корневой основе каким был русский человек, таким он и остался. Сейчас ему приходится бороться за своё существование, за выживание. И многое из того, что раньше было окрашено в цвета эмоциональности, сейчас выглядит по-другому.
Когда внешние и внутренние враги разрушали нашу могучую Державу, великий русский писатель, философ Александр Зиновьев, (он был диссидентом и уехал за границу), сказал: «Целились в коммунизм, а попали в национальную Россию». Вот что произошло! Попали в нас с вами! В наших отцов и дедов!
А тех самых коммунистов, с которыми до сих пор ведётся борьба, больше нет. Все коммунисты, которые тогда были на верхушке власти, стали олигархами. В событиях, которые происходили в стране в девяностые годы, в этом тектоническом сдвиге, в этой ломке, они себя не потеряли. Те, кто стоял у руля, нашли себе применение, они нашли свою нишу. А простые коммунисты, как ничего особенного не имели тогда, так и сейчас не имеют. Более того, нынче они потеряли всё: бесплатные квартиры, образование, лечение, приличные зарплаты и хорошие, стабильные пенсии.
Как разместить здесь рекламу
Раньше у людей было больше свободного времени. Любой человек мог посвятить себя празднику, восхитительному чуду общения, задушевным разговорам, посиделкам, распевкам, участию в самодеятельности. Сейчас стало больше забот. Но душа и песня всё равно остались.
И по этой причине многочисленные встречи с людьми ни в коей мере не оставляют гнетущего впечатления. Да, мучает ощущение безысходности от того, что невозможно помочь нуждающимся, сделать так, чтобы они лучше жили, лучше одевались… Чтобы имели культурный досуг, чтобы хоть иногда видели артистов, писателей…
Наш проект «Доброе сердце» понравился многим. О нём много говорили и говорят писатели, журналисты, чиновники.
Конечно, в советское время отношение к культуре было другое. Сейчас писателям приходится с протянутой рукой ходить и собирать деньги на издание книг. Мне в этом отношении полегче: на меня имя работает. А вот каково молодым, в особенности тем, кто ещё ни разу не издавался?
Раньше писатели много ездили по области, выступали, с удовольствием работали на любых площадках, общались с людьми. У нас было творческое объединение «Душа и музыка едины», в которое входили поэты, композиторы, музыканты, певцы… Мы неоднократно бывали и в Тайшете. В том числе и в тяжёлые девяностые годы.
Астафьев
Сразу после возвращения из Тайшета мне предстоит поездка в Пермь на «Астафьевские чтения». Виктор Петрович Астафьев ведь некоторое время жил там, затем перебрался в Вологду, а потом уехал на родину, в деревню Овсянка Красноярского края.
Меня с ним познакомил Валентин Григорьевич Распутин. Однажды Астафьев с женой Марией Семёновной приехали в Иркутск на встречи с читателями. Они поселились в гостинице «Ангара», куда мы с Распутиным и направились.
Постучали в дверь, услышали «Открыто!» и вошли в просторный номер. Меня сразу удивила домашняя обстановка: Мария Семёновна сидела, как будто в деревенской избе, за вязаньем, а Виктор Петрович что-то черкал в записной книжке. Он поднялся к нам навстречу со словами, обращёнными к Вале: «Жду тебя с утра, есть разговор», и тут Валентин Григорьевич представил меня, как молодого, подающего надежды автора.
– Это очень кстати, – сказал Астафьев, пожимая мне руку, – мы тут с Ромкой Солнцевым задумали интересную книжку и уже делаем её. Я хочу собрать антологию одного стихотворения поэтов России. Москвичей не берём, пробьются. Они наших сильнейших поэтов, живущих в глубинке, тоже не печатают в своём ежегодном «Дне поэзии».
И тут же, обращаясь ко мне, произнёс:
– Пришлите мне пяток самых лучших стихотворений, а я уж выберу то, что мне приглянется.
– А чего присылать? Стихи со мной, – и я вынул из портфеля пачку листов, покопался в них, отсчитал пять страниц и вручил Астафьеву. Виктор Петрович тут же сел, внимательно прочёл первую, вторую страницу и вдруг воскликнул:
– Ну, вот, берём твоего «Дурака»! Молодец!
Эта черта характера Виктора Петровича мгновенно решать любые вопросы вообще была свойственна Астафьеву, он не любил проволочек. Да и рубил всегда с плеча, по-военному. Мог и дров наломать, такой уж он был человек, стихийный, откровенный, прямой.
Задуманная Астафьевым книга, несомненно, требовала и времени, и усилий, потому что собрать нужно было стихи со всей России, перечитать их, отобрать у каждого автора лучшее произведение, написать вступительную статью, что и сделал Виктор Петрович, выпуская в свет этот уникальный сборник стихов неизмеримого русского пространства.
Так, благодаря Виктору Петровичу Астафьеву мои стихи «Сказ о деревенском дураке» впервые в жизни были напечатаны в настоящей Антологии:
Лето. Деревня. Над крышами пар
После дождя устремляется в небо.
Митя-дурак поднимается с нар,
Выглядит Митя довольно нелепо.
Пообносилась рубаха на нет
Из довоенного чуда — сатина.
Старая стёганка, грубый жилет
И на лице – голубая щетина.
Полузапретным в деревне слывёт
Тихое, нищее Митино царство.
Мите под сорок. Он славно живёт:
Пенсию платит ему государство.
Митя не любит общественных мест:
Клуба, конторы, гулянок и свадеб.
Хлеб и картошку он поутру ест,
Митя-дурак с пацанами не ладит.
Знать, потому пропадает в тайге:
Ягоды, шишки, грибы собирает.
Птицу, жар-птицу ли держит в руке,
С белкой и соболем в прятки играет.
…Жалились, помню, отцу мужики,
Водку в кути разливая в стаканы,
Что пропадают в округе силки
И навсегда исчезают капканы.
Помню в тот день я пришёл к дураку:
– Дмитрий, тебя мужики скараулят.
Он оглянулся, согнулся в дугу,
Сидя на низком, расшатанном стуле.
Стал лепетать и махать на огонь
Так, что меня пробирало до дрожи:
– Белку не надо! И зайку не тронь!
Митя не трогает. Митя – хороший.
…Долго в лесах исчезали силки.
Митя работал сторожко и тайно,
Но подстрелили его мужики,
Как говорят – совершенно случайно…
Вампилов
С Александром Вампиловым я тоже был знаком. Он помогал мне устроить моё проживание в общежитии Иркутского драмтеатра. Там жили преимущественно актёры, работники телевидения, художники, писатели. Я мечтал о том, чтобы попасть туда, но это было затруднительно – чуть ли не все комнаты были заняты.
В то время директором театра был Юрий Пархоменко. Мне посоветовали обратиться к нему через Вампилова. Пьесы Александра Валентиновича уже вовсю ставили, он был в фаворе.
И 17 июня 1972 года, ровно за два месяца до гибели Саши, мы встретились у него дома. Переговорили по моему вопросу, и он сказал, что поможет. Вскоре меня поселили в 16-й комнате на втором этаже бывшего «Коммерческого подворья». Впоследствии в Союзе писателей мы неоднократно встречались с Вампиловым. Запомнился он ещё и тем, что прекрасно играл на пианино, на гитаре…
Много тогда было любопытного, яркого, незабываемого… И мы были молодыми, жизнь — красочной, насыщенной, многогранной.
Фото из архива В.П.Скифа.
Андрей Лаховский
